В рубрике С кaфeдры мeстнoгo унивeрситeтa читaли лeкции Дaнтe, Пeтрaркa, и Гaлилeй
Ты да я oкaзaлись в Пaдуe прoeздoм, пoчти случaйнo. Три чaсa нaзaд экскурсиoнный aвтoбус увeз нaшу группу изо Милaнa, впeрeди сoглaснo стaндaртнoму мaршруту былa Вeнeция, и кoрoткaя oстaнoвкa в нeбoльшoм, прoвинциaльнoм гoрoдкe кaзaлaсь чeм-тo, втoрoстeпeнным.
— Сeньoры! — в нeдoумeнии вoздeлa рычаги к нeбeсaм нaшa вoстoржeннaя проводник Лoрeдaннa. Нeужeли стoль утoмитeльнa былa дoрoгa, чтo вам смoжeтe прoexaть мимo этoгo знaмeнитoгo унивeрситeтскoгo гoрoдкa, в кoтoрoм читaл лeкции сaм вeликий Гaлилeo? К тoму жe, — пoнизилa oнa пeвучий гoлoс, — здeсь пoxoрoнeн Святoй Aнтoниo — извeстный чудoтвoрeц, нaшa лeгeндa…
Жаль, к стыду свoeму, мы нe знaли тoгдa, чтo знaчит на Итaлии и итaльянцeв Святoй Aнтoниo, нo вкoнeц рaзoчaрoвaть Лoрeдaнну и прeнeбрeчь Гaлилeeм — этo ужe слишкoм!
Наша сестра въexaли в гoрoд в чaс сиeсты, кoгдa пустeют улицы, зaкрывaются всe лaвoчки и кaфe, рaсxoдятся oтдoxнуть пo дoмaм гoрoжaнe, и нa цeнтрaльнoй плoщaди Вaллe, oкружeннoй глубoким рвoм и стaтуями знaмeнитыx пaдaунцeв, oстaются исключительно любoзнaтeльныe туристы дa тучныe прoжoрливыe гoлуби. С чaсу дня перед половины четвертого — мертвое минута. Такова традиция. Летом в сии самые знойные часы, порой на улице под сороковуха градусов жары, итальянцы находят выход от нее в своих квартирах с бок о бок закрытыми деревянными ставнями для окнах и прохладными мраморными полами. И что в иной сезон особенной необходимости заваливать все дела в разгар рабочего дня и уходить домой нет, этой приятной привычке — дружно подремать часок-другой по прошествии времени обеда — стараются не доносить круглый год.
— Только маловыгодный думайте, что мы очень жирно ленивы, — смеется, читая наши мысли, Лореданна. — Поначалу итальянцы, как и многие русские в тот же миг, должны были вкалывать с зари до зари, затем чтоб прокормить свои семьи и покрупнее заработать. Зато теперь ты да я можем позволить себе такого типа ритм жизни.
От площади Валле лучами разбегаются в неодинаковые стороны узкие средневековые улочки, вымощенные неровной брусчаткой. Блудить по ним в сиесту — милое обязанности. Не приходится вздрагивать ото воя сирен, поминутно осматриваться из-за отсутствия тротуаров и в страхе прижиматься к стенам домов, уворачиваясь через проносящихся на приличной скорости мотоциклистов. Крепость мирно дремлет, и лишь сотни припаркованных куда ни глянь велосипедов и мопедов, напоминают, яко их владельцы где-так неподалеку.
Возраст Падуи пунктуально не установлен. Принято счислять, что в VI веке до нашей эры нате ее месте уже была рыбацкая деревушка, и справедливо известно, что пять столетий после здесь родился Тит Ливий. Текущий факт весьма приятен нынешним падуанцам, землякам древнеримского историка, так как взаимоотношения с Историей во всей Италии, одинаково как и в отдельно взятом городе, вдоволь тесные, можно сказать, добрососедские. Тут. Ant. там совершенно иной отсчет времени и иное к нему сопричастие. О событиях пятисотлетней давности вас расскажут в таких подробностях и с такого склада привязкой к местности, будто они произошли в канун.
Так, в центре Падуи, (насу)против Пьяцца дель Санто, каждый встречный и поперечный падуанец укажет вам хижина, в котором в середине XV века жил Донателло, в отдельных случаях собственноручно отливал в бронзе громадную конную статую венецианского воина — кондотьера Эразмо ну да Нарни — украшение площади и ваял выпяченный алтарь в базилике св. Антонио. С тех пор сторожка, не говоря о статуе и базилике, овчинка выделки стоит себе на том но месте, в нем по-прежнему живут горожане, а изо окошка Донателло теперь любуется площадью и бронзовым венецианцем волнистый черноглазый мальчуган.
Церковь св. Антонио не то — не то базилику Дель Санто, стремятся подметить паломники и туристы со долее) (того мира. И дело не не более чем в том, что она, во вкусе памятник архитектуры, величественна и прекрасна и какими судьбами украшают ее фрески, живописные и скульптурные шедевры известных мастеров Средневековья… Храм построена над останками канонизированного проповедника и чудотворца Антонио Падуанского, скончавшегося семь с половиной веков вспять. Согласно преданию, Антонио прославился зажигательным красноречием, которое привлекало нате его проповеди верующих со всей Италии. К тому но он обладал даром исцеления, какой-никакой, как выясняется, сохраняют и по мнению сей день его остатки.
В левой части храма, у могилы Антонио, величественную красоту католического собора нарушает конец необычный пейзаж: десятки золотых разновеликих сердечек в атласных лентах, какие-так записочки, фотографии детей и взрослых — в таком случае явно тяжелобольных, а то розовощеких и довольных жизнью — точно и плотно развешены на стене. «В такой мере поступают итальянцы, — ловит наши удивленные воззрения Лореданна, — которые хотят вступиться помощи у Антонио или возблагодарить его за избавление ото недуга». Мы удивляемся до этого часа больше, и Лореданна принимается декламировать записки и подписи под фотографиями. Смотри мужчина, который после автомобильной аварии был прикован к инвалидной коляске и чудесным образом опять-таки смог ходить, поклонившись святому месту… Вишь девчушка, страдающая от рождения тяжелой болезнью и молящая о выздоровлении… Видишь супруги, которым не дадено было иметь детей, с младенцем для руках… Хотите верьте, хотите перевелся, но похоже, страждущие исцеления прислуга стремятся в базилику Дель Санто безграмотный без оснований.
Каждый годочек в июне, когда отмечается дней почитаемого всеми итальянцами святого, в Падую приезжают паломники со (за мира, чтобы увидеть маммалиолит чудотворца. Мы не верили своим глазам, часом воочию рассматривали эти реликвии храма — забальзамированные фрагменты тела Антонио, которыми с 1232 возраст украшен алтарь (такова установление!) и которые до сих пор обладают чудодейственными свойствами! Стало, свидетельствую: нбо Антонио объединение-прежнему розовое, зубы белые, а лингва, хоть и почернел, но ((как) будто утверждают служители собора) остается мягким.
Граница одного из старейших европейских университетов и незаурядный научный и культурный центр Средневековья — в этом качестве Падуя известна с 1222 возраст. Именно тогда сюда перебралась блок ученых и профессоров из первого в Европе Болонского университета и основала тут. Ant. там еще один «наук серпентарий», как называл его в «Укрощении строптивой» Вильям Лебедь авона.
Дворец дель Бо, в котором разместился Падуанский ситет в конце XVI века, исправно служит делу образования и досель. Если что и выдает его с) (малого возраста, так это типичная средневековая искусство: толстенные стены, высокие сводчатые потолки, арочные проемы, винтовые лестницы и, натурально, традиционный внутренний дворик — малый оазис света и тепла, совлеченный от шумной улицы, сколачивающий в душе ощущение полного покоя и уединения. За периметру он, словно в нотация нынешним студентам, украшен мраморными медальонами с изображениями знаменитых получи весь мир выпускников и преподавателей вуза ради всю его почти 800-летнюю историю. Несомненно, что в нем читали лекции Данте Алигьери, Франческо Петрарка, Галилео Галилей, учились Николайка Коперник, Лудовико Ариосто, Карло Гольдони. Тут. Ant. там же чьей-то заботливой рукой установлены парение четыреста назад массивные каменные скамейки — сиди, школяр, в не уходите отдыха и размышляй о времени и о себя в окружении кумиров. Мы с удовольствием присели в прохладные каменные глыбы, которые в непохожие времена шлифовали складками одежды будущие признанные гении, и милости прошу выслушали рассказ нашего неутомимого гида. Фактически, за внешне неказистыми стенами дворца дель Потому что и поныне бережно сохраняются аудитории, слышавшие звук Галилея, а в одной из них уцелела даже если деревянная кафедра, на которой изумительный время урока раскладывал приманка записи великий ученый.
Возьми полуслове рассказ проницательной Лореданны прервался, и, смотря на наши разморенные относительным комфортом поникшие тела, симпатия проворно поднялась и провозгласила последнюю умысел нашей прогулки: Пьяцца дель Эрбе, идеже ежедневно располагается живописный овощной сумятица. Мы удовлетворенно закивали головами и как овца на закланье двинулись за ней.
Паче чаяния тишину, обволакивавшую улицу, нарушили громкое веселое выпевание, звон бубенчиков и игра держи дудке. По мостовой, приплясывая, шла за глаза станет озорная процессия, которую возглавляла даваха в белом открытом платье с лавровым венком нате шее.
Лореданна отреагировала моментом: вытряхнула из кошелька отчасти монет и, пропев что-так в лад весельчакам, швырнула копейка в моментально подставленную шляпу. Да мы с тобой, не понимая, в чем мастерство, попытались проделать то а самое, но были далеко не столь проворны, и монеты наши летели в мостовую прямо под ласты приплясывающих шутников.
— Посмотрите семо, — сказала нам Лореданна.
Да мы с тобой остолбенели, увидев огромный лозунг на стене университета.
Бери нем была карикатурно, в нежели мать родила, изображена проходившая просто-напросто что мимо особа. В одной руке возлюбленная зачем-то держала книгу, а в другого пошиба, что уж совсем непостижно, — обыкновенную химическую колбу. Вкруг было множество надписей и уточняющих штрихов, о смысле которых совсем нечего делать догадаться и без знания какого бы так ни было иностранного языка.
— Ахти, эти студенты! — с души веселилась Лореданна по-над незатейливым итальянским юмором. — Знаете, отчего написано на этом фривольном плакате? После этого сказано, что недавно виденная вами важная персона приглашает всех желающих получи публичную защиту своего диплома, лишь и всего!
Вот он, непереводимый италийский фольклор! Выяснилось, что постер несколько устарел, защита поуже состоялась и теперь, девушка, согласно традиции, собирает поздравления горожан и зарабатывает голыми коленками символические трудовые на то, чтобы отчеркнуть вечером с друзьями это радостное макрособытие в знаменитом месте встреч падуанской интеллигенции — старинном кафушка Педрокки. Не исключено, а у виновницы предстоящего торжества и без участия этого небольшого спектакля нашлись бы деньги, чтобы угостить своих друзей неизменной бутылочкой «Кьянти», хотя тогда это не был бы чистый студенческий праздник.
Едва поспевая после умницей Лореданной, мы вырулили наконец-то из лабиринта узких улочек к площади Эрбе — этой фруктово-овощной мекке провинции Венето. К тому же минут пятнадцать, и, держа в охапках объемные пакеты со всевозможной виноградно-спаржевой снедью, жуя смоковница и печеные каштаны, мы мешкотно грузились в автобус. И искренне благодарили Лореданну вслед за нашу незапланированную остановку в радикально нетуристском, но таком итальянском городке Падуя.
Достопримечательности Падуи
Хор Дельи Скровеньи (1305г.) — тогда стоит посмотреть серию изо 36 недавно отреставрированных фресок работы Джотто.
Особняк делла Раджоне (или Салона, (языко его называют в Паде) — его поддержка сделана в форме корпуса корабля (1218 время). Верхний этаж представляет с лица зал с фресками на астрологические и библейские темы. Внизу — старый в Европе торговый центр.
Чепок Педрокки — одно из самых легендарных, знаменитых и приятных мест в городе. Тут. Ant. там с 1831 года традиционно встречаются артисты, литераторы, студенты и преподаватели.
Примитивный сад — старейший в Европе, основан в 1545 году, располагает богатейшей коллекцией редких и экзотических растений. Красота место отдыха и прогулок.
Пароходище «Буркьелло» — с апреля в соответствии с октябрь на нем только и остается совершить однодневное путешествие в Венецию. Своебытный и запоминающийся маршрут.