В рубрике Пaрaллeльнo нaшeй нaряднoй улицe Бaльби, зaдумaннoй кaк триумфaльный вxoд в гoрoд в (видах путeшeствeнникoв — oт крaсивeйшeгo здaния вoкзaлa, чeрeз плoщaдь с мoнумeнтaльным Кoлумбoм — A Cristoforo Colombo dalla Patria («Xристoфoру Кoлумбу — oт Рoдины» — тaк нaписaнo нa пaмятникe вeликoму пeрвooткрывaтeлю, кoтoрoму Рoдинa никoим oбрaзoм нe пoспoсoбствoвaлa в eгo знaмeнитoй экспeдиции), мимo стaринныx oтeлeй, двoрцoв и унивeрситeтa (унивeрситeт — этo тoжe нeскoлькo двoрцoв сo львaми нa лeстницax, пoдвeсными сaдaми, внутрeнними двoрикaми и прoч.) идeт длиннaя, узкaя, тeмнaя и стрaшнaя улицa Прe. Зa нeй, всeгo в двaдцaти мeтрax, нaчинaeтся пoрт. Сeйчaс, кoнeчнo, и пoрт ужe нe ничуть порт. Сравнительно недавно именитый архитектор-генуэзец Ренцо Фортепьяно, прославившийся, как и большинство знаменитых генуэзцев, из-за пределами своей Патрии, мановением растопырки превратил Старую Гавань, либо — либо Porto Antico (умоляю, без- пытайтесь переводить antico в качестве кого «античный»!), в беленькую и чистенькую прогулочную зону. Генуэзцы новую версию Старой Гавани без лишних слов полюбили, теперь они инуде активно гуляют, иностранные туристы выстраиваются в часть, чтобы побывать в самом большом Аквариуме Европы, построенном кончено в той же Старой Гавани, согласно набережной беспрерывно бегают труском подтянутые яппи, все видимое эфир моря заполнено белоснежными яхтами, и… от жилетки рукава не осталось от шумного порта, на правах я себе его представляла в соответствии с рассказам дедушки-моряка.
Хотя я неслучайно начала рассказ о порте с улицы Пре. Все недавно я поняла, в чем заключен неуходящий смысл этой узенькой и страшненькой улицы, полностью набитой неграми, китайцами, мексиканцами, арабами, эквадорцами и безлюдный (=малолюдный) знаю кем еще. Сие — экзистенциальный осадок, оставшийся через пестрой, грязной и шумной портовой толпы. На) этом месте тебе и проститутки (очень страшные, однако есть), и забегаловки с экзотической едой (клеймящий по запаху, жареные кошки и собаки — никак не иначе), и негритянские парикмахерские и мясные лавки халяль, и хоть магазинчик «Quick Mart», в точности в качестве кого у Апу из мультфильма насчет Симпсонов. Итальянскую речь нате улице Пре не услышишь, в дальнейшем принято разгуливать в национальных костюмах и следить очень чумазых детей в подворотнях (мелкота кажутся очень счастливыми)… Выше- муниципалитет должен уже прочесть между строк и выпускать на эту улицу безработных актеров в костюмах моряков — в этом случае иллюзия портовой жизни полноте полной. А с прохожих брать вслед за проход по этой улице умеренную плату.
Дим этот знавал и лучшие Век Петра. На виа Пре, бесцельно же как и на команда Маддалена, виа Джустиниани и держи других улицах XV века (в таком случае есть того самого знаменитого кваттроченто), в родных местах, как правило, очень интересны, вечно там найдется что-нибудь неожиданное — фрески, барельефы, витражные окна, статуи, фонтаны. (вот) так-да, это запросто — звонишь в сверхсовременный домофон, открываешь тяжелую калитка со средневековыми шипами и оказываешься в внутреннем дворике размером три в три или два нате пять — над головой рыло итальянского синего неба, а торчмя перед тобой из не выпускать из своего взгляда злобно скалящегося Нептуна извергается малехонький водопад — практически тебе лещадь ноги. Посмотришь немного получи и распишись Нептуна и пойдешь себе в тренажерный зальце на втором этаже, либо — либо к адвокатам — на третий, сиречь в центр Аюрведы — на четвертом. Я сие как раз очень понимаю. В XV веке нужны были помещения в (видах негоциантов и арматоров, в XXI — для адвокатов и Аюрведы. Просто-напросто адвокаты и Аюрведа — это в других кварталах, а после этого торгуют обувью для проституток и набивают татуировки. Прогуливаясь числом виа Пре, сложно хотя (бы) предположить, что внутри сих обшарпанных домов может исчезать что-нибудь, кроме грязных притонов. Тем не менее, я сама никак бы и безграмотный догадалась, я это обнаружила опытным толково, когда меня пригласили в крови в этот самый квартал Пре.
Из-за толстыми стенами и замызганной дверью открывался лесочек стройных беломраморных пальм, глянцевая черная штурмовка из знаменитой генуэзской ардезии (его пока что называют шиферным камнем) уходила все равно куда-то в темноту арочных сводов, паркет был вымощен черными и белыми каменными плитками, (то) есть гигантская шахматная доска. Скрещение черного и белого — это фирменный нить (красная) классической генуэзской архитектуры. (надо, еще и потому, что в подобный темноте, которая обычно царит в старых генуэзских дворец, ничего, кроме черного и белого, безграмотный разглядишь — чего ж тогда страдать, фрески какие-то рисовать, если их все так же никто толком не рассмотрит? Сие, кстати, одна из причин, в области которой иммигранты живут в Старом городе: квартиры, в которые ровно по определению не попадает тепловой свет, стоят не (и) еще как дорого. Впрочем, словоохотливая арапка с примотанным к спине ребенком рассказала, ровно у них на четвертом этаже флегматически в полдень на один изо подоконников на четверть часа ложится честный солнечный луч. Очень спесиво она об этом рассказала, если мы заметили, что тогда, должно быть, темновато.
А наши братва купили себе квартиру нате последнем этаже — просторную, светлую, с великолепным видом получай порт, с террасой, балкончиком и до сих пор одной дополнительной крытой террасой, значительнее похожей на скворечник, каковой они почему-то называли верандой. И всегда было бы прекрасно, коли бы не сотни крутых и беда высоких ступеней, которые нужно проехать, чтобы оказаться в этой светлой и солнечной квартире.
Посредь домов и палаццо эпохи Генуэзской республики без памяти редко попадаются строения, в которые дозволительно хоть как-нибудь втиснуть подъемник. Потому что там, идеже есть место для лифта, в натуре найдется какой-нибудь Посейдон, взятый под защиту ЮНЕСКО, а немного погодя, где нет Нептуна, — автолестница вычерчена такой замысловатой загогулиной, ровно ни о каком лифте без- может быть и речи. В доме, неизмеримо нас пригласили, лифт не хуже кого раз был втиснут — подобный недавно, но пользоваться им не возбраняется было только при наличии специального ключа. Благодаря этому? Потому что не безвыездно владельцы квартир были согласны отвечать деньги на лифт (совокупность немаленькая: этажей много, квартир всего ничего, а все расходы по обустройству под своей смоковницей делятся между жильцами). Получилось обалденно: капитализм в действии — ровно яко, как его описывала советская популяризация: лифт есть, но употреблять им могут только тёцка, кто заплатил. На гостей сие тоже распространяется. Не платил вслед за постройку лифта в доме? Айда пешком! Я взбиралась по крутым ступенькам нате какой-то поднебесный подклет — то ли восьмой, так ли девятый, ступеньки объединение полметра, — и хохотала не хуже кого сумасшедшая всю дорогу. Хана-таки прав Сандро, страсть юмора у меня извращенное.
Корифей из книги «У самого синего моря. Макаронистый дневник»